После того, как появилась моя статья в №51 «Россини» на тему о надпечатках Сев.Зап. Армии, я получил ряд откликов читателей, поделившихся со мной своими наблюдениями и приславших на просмотр некоторые марки из своих коллекций. Это позволяет мне дополнить мою статью интересными подробностями и уточнить те вопросы, которые оставались неясными.
Прежде всего, о марках О.К.С.А. Наш уважаемый член Об-ва, барон К. Штакельберг, совершенно правильно отметил, что штемпель ст. Молосковицы СПБ губ. не случайно фигурирует на подавляющем большинстве этих марок. На этой станции, в течении нескольких недель, находился штаб Сев.Зап. Армии и она была тем центром, который связывал его с источниками снабжения. Отсюда штабные учреждения были переведены к Гатчине, после чего уже отходили с отступающей армией к эстонской граница. Т. об. лица ведавшие распространением и продажей марочных запасов О.К.С.А использовали именно штемпель ст. Молосковицы, не только ни меcте своего пребывания, но в последствии, по видимому, и в Эстонии, где он продолжал служить для фабрикации конвертов и для погашения марок даже в целых листах.
Но были случаи, когда марки О.К.С.А. послужили по своему прямому назначению для оплаты нормальной частной корреспонденции. Один из читателей «Россики», в очень отдаленной от нас стране, прислал мне описание и фотографии письма и почтовой открытки, оплаченных марками О.К.С..А. и, как редкое исключение, явившихся нормальными почтовыми отправлениями. Оба они были найдены в 1921 г. в Москве, в отделе недоставленных почтовых посылок, куда они попали из Варшавы, после заключения Рижского мира между Польшей и Р.С.Р. и оба имеют штемпель «Варшава 1, 15 мая 1921 г.» по польски. Оба были адресованы в местности, куда доставка почты оказалась невозможной из-за военных действий и имеют польские и эстонские надписи и печати, свидетельствующие об этом.
Письмо оплачено только марками О.К.С.А.: две по 20 коп. и одна в 10 коп. наклеенные на оборотной стороне конверта /см.фотографию/ и погашенные штемпелем Полна СПБ. 3 ноября 1919 г. Оно адресовано в село Васильевское, той же волости, Бобровского уезда Воронежской губернии. Рядом с марками штемпель Варшавы, а на лицевой стороне красная польская надпись «на сохранение» и две маленькие печати польской и эстонской почты, синяя и красная.
Некоторое недоумение вызывает дата на штемпеле Полны – 3 ноября 1919 г., т.к. она заставляет заключить, что в Сев.Зап. Области был введен новый стиль, чего не было в других частях освобожденной России, в частности на Юге. Действительно, г. Луга был сдан красным, по новому стилю 2-го ноября /21 октября с/с/, а г. Гдов – 8-го ноября /27 октября с/с/. Т.обр. дата на штемпеле Полны может быть только в новом стиле, т. к. Полна оставалась в руках белых 6 или 7 ноября 1919 г.
Почтовая открытка еще более интересна /см. фотографию/: это карточка выпуска Временного Правительства /орел без короны и напечатанная марка в 5 коп. коричневая/, с дополнительной франкировкой, состоящей из марок О.К.С.А в 5 коп., и марки Российской Империи в 10 коп., вып. 1889-04 г.г., на бумаге с вертикальными полосками. Все это погашено штемпелями Полна 2-го. октября 1919 г. и адресовано в г. Оршу, Могилевской губернии. Имеется надпись по польски: «ввиду отсутствия сообщения – на сохранение», и небольшая синяя печать польской цензуры.
Находка этих двух документов /возможно, что существуют и другие, такие же, и со штемпелями других населенных мест/, не дает основания заключить, что марки О.К.С.А. регулярно продавались на почте в с. Полна. Открытка доказывает, что франкировка имеет совершенно случайный характер, т.к. марки вып. 1889 – 04 г. нигде на почте в 1919 г. продаваться не могли, а тем менее в незначительном селе, в которой никогда не могло остаться крупных запасов старых выпусков. Если бы отправитель открытки купил и ее и добавочные марки на почте, то он получил бы только одни марки О.К.С.А. или /если бы их не хватило/ марки Империи выпуска 1909 г., но никаким образом не выпуска 1889 – 04 г.г. Следовательно, не будет ошибкой сделать вывод, что у отправители имелись уже добавочные марки, или же он поручил их из частных рук. К этому вопросу я вернусь ниже, в конце статьи, описывая другое документ такого же рода.
Но, каковы бы ни были источники получения этих марок, они не влияют разумеется, на ценность этих документов, которые являются одними из интереснейших почтовых отправлений гражданской войны.
Что касается надпечаток Сев.Зап. Армии, то есть возможность добавить некоторые новые данные к моей статье в № 51 нашего журнала: я говорил в ней о том, что круглая точка в букве «ять», в слове «СЪВ» не является неопровержимым доказательством подлинности. Действительно, некоторые более современные подделки надпечаток на копеечных достоинствах, имеют некоторое подобие такой точки, довольно беcформенной, но все же способной ввести в заблуждение того, кто обратит снимание только на нее.
Фантастический овальный штемпель Полевой П.Т.Конторы встречается, оказывается, также и на настоящих надпечатках, гл.обр. на более дешевых марках этой серии. Этот штемпель, или синий, или сероватый, точки квадратные, размеры 32 х 25½ мм., даты чаще всего 19 или 20 сентября 1919 г.
До сих пор считалось, что наиболее редкой надпечаткой Сев.Зап.Армии является та, которая фигурирует на марке в 20/14 коп. Существует, оказывается, надпечатка на марке в 35 коп. без зубцов, которой было приготовлено всего лишь 20 экземпляров. Трудно судить, вошли ли они в основной и официальный тираж этих марок или же в дополнительный и неофициальный. Член «Россики» К. Фрейман является счастливым обладателем одного экземпляра этой редкости и был так любезен, что прислал мне ее на просмотр. Помимо этого, в интересной коллекции К. Фреймана имеются еще следующие вещи:
1/. Надпечатка на марке в 10 руб. с зубцами, штемпель «Маслогостицы Петрогр. 29 авг. 1919 г.». Штемпель подлинный, но вероятно марка на письме никогда не была. Маслогостицы находятся почти на границе Петроградской губ., в 32 – 33 верстах к северу от Пскова, на проселочной дороге, идущей из Пскова, через Полну, в Гдов.
2/. Письмо с четырьмя марками С.З. Армии, со штемпелями с. Лудони, Петр.губ., 18 окт. 1919 г., полученное в Таллине 24-го октября;
3/. Письмо с маркой в 1 рубль, с зубч., с черной надпечаткой С.3.Армии, посланное из Полны 2 окт. 1919 г. и полученное в Таллине 5-го октября.
4/. Письмо с маркой в 1 руб., с зубч., с красной надпечаткой. Отправлено из Пскова 4 авг. 1919 г. и получено в Юрьеве 11 августа. На марке второй лиловый штемпель в прямоугольной рамке, со словами «TARTU S.В.» /вероятно эстонская цензура/.
5/. Письмо со смешанной франкировкой из одной марки в 20 коп. С.3.Армии и, полоски из 3-х марок России в 5 коп. без надпечаток /вып.1919 г./. Послано из Полны 25 авг. 1919 г. в г. Гдов, но штемпеля получения Гдова нет.
Все эти письма и штемпеля, вне сомнения, являются редкими исключениями из общего правила, по которому марки С.3. Армии встречаются лишь со штемпелем Пскова, которым погашались и письма с филателистической франкировкой, и марки в листах или в крупных блоках. Боевые действия в сравнительно малом районе, изменения линии фронта и переброски чинов и Армии, и различных учреждений, способствовали тому, что лица купившие марки в Пскове, после падения этого города 28-го августа, попали в другие места, где и могли употребить часть этих марок, или же попросить погасить их на почте в других населенных пунктах.
Отмечу, кстати, что штемпелей г. Пскова имеется два: первый, известный всем, круглый с более толстым внешним кругом, сделанный вероятно во время гражданской войны, взамен довоенного, утерянного или увезенного при эвакуациях города, пережившего несколько смен власти. Второй овальный, со словами «Псков-вокзал». Этот последний штемпель встречается значительно реже и, насколько я могу судить, погашал марки С.З. Армии, на не спекулятивных письмах. Возвращаюсь к открытке с маркой О.К.С.А. и письму с маркой С.3. Армии, оба с добавочной франкировкой из русских марок без надпечаток, я думаю, что два эти документа доказываит, что никакие специальные марки в Полне не продавались, а имелись у тех лиц, которые через эту почту посылали свои письма.
Действительно, если бы на почте эти марки были, то трудно допустить, что их продавали лишь по одному экземпляру, дополняя франкировку марками без надпечаток, логичнее предположить, что у некоторых лиц эти специальные марки имелись, а на почте покупались лишь обычные русские марки, если нужно было их добавить до определенного тарифа.
Сравнительно большое количество встречающихся марок со штемпелем Полны и полное отсутствие марок со штемпелем Гдова, позволяет также допустить, что почта в Гдове была дезорганизована или опустошена красными, перед их уходом из этого города. По видимому, почта из Гдова, направлялась в Полну, где письма штемпелевались и откуда они рассылались по своим назначениям. Так напр., из текста на оборотной стороне открытки видно, что ее отправитель и жил, и работал в Гдове, но она имеет, тем не менее, штемпеля Полны. Но описанное выше письмо со смешанной франкировкой, наоборот, послано из Полны в Гдов. Т.к. один и тот же штемпель не мог путешествовать из Гдова в Полну и обратно, и употреблятся то в одном, то в другом месте, то совершенно ясно, что почта в Полне, помимо своих прямых функций, ведала также и той корреспонденцией, которая поступала из Гдова.
Мы лишены возможности судить о том, почему не сочли нужным восстановить Гдовскую почту и сделать хотя бы временный, новый штемпель с названием этого города, как это произошло в Пскове. Отмечу, во всяком случае, что Гдов находился в руках белых едва лишь 6 месяцев, с середины мая по 8-е ноября н/с 1919 года, причем были случаи, в течении этого периода, что фронт снова подходил к этому городу почти вплотную.
А. Росселевич, О.К.С.А. и Северо-Западная армия. «Россика». 1958. № 55 (стр. 27 – 30).
